Гравюра. Почему я выбрала такую сложную технику.

Многие меня спрашивают, почему я выбрала такую сложную технику. Почему нельзя просто рисовать карандашом, если нравится графика или лучше писать маслом. Дело в том, что мне, по складу моего ума, и моего характера, и моих творческих возможностей, графика всё-таки ближе, чем живопись.

Я много лет занималась живописью. Так сложилось, что я училась на живописном отделении, и лет 15 точно писала маслом. Конечно, освоила и другие живописные техники, и у меня было много выставок именно живописных или комбинированных, но всё-таки, поступая в институт, я хорошо понимала, что графический язык, язык текстур, язык тональных пятен, язык разнообразных графических приёмов мне намного ближе, чем цвет.

И постепенно я пришла к чёрно-белой классической графике. Причём графике не просто станковой оригинальной, а именно к печатной графике. Вообще, любовь к печати зародилась ещё в детской художественной школе, когда мы пробовали впервые создать линогравюру, когда мы пробовали создать работу в технике монотипия, когда результат не всегда предсказуем, когда из набора пятен из плоской, тёмной доски вдруг рождается необычное графическое решение, интересное графическое решение, появляются своеобразные эффекты.

И самое главное, что интересно мне - это тираж. Пусть техника трудоёмкая, пусть техника достаточно длительная, но она даёт не одно произведение, а несколько. Они все самостоятельные, все немного разные. Потому, что каждый оттиск уникален, нет гарантии что получится именно то, что планируется, всегда есть зона случайности. Тем не менее с одной доски можно получить оттисков достаточно много. И это здорово, потому, что можно поучаствовать в разных выставках. Можно смело дарить или продавать работы и всегда останется. Отдавая свою работу куда-то, я с ней не прощаюсь, потому что у меня есть доска рабочая, у меня есть ещё экземпляры и тоже портфолио всегда собрать легко.

Кроме того, в своё время я попробовала разные техники печати. Я работала и в технике офорта, и ксилографии, и в технике гравюры на пластике. И сейчас я вернулась к истокам, это гравюра на линолеуме, или линогравюра, как её принято называть. Линолеум - податливый материал, материал достаточно пластичный. Резать линолеум физически проще, чем, например, дерево в продольной ксилографии. Кроме того, мой рисунок, немного угловатый, жесткий переводить в линогравюру не так сложно как кажется. И этот сухой лаконичный язык, который я применяю в рабочих рисунках, в линолеуме, только обостряется и становится ещё интереснее, ещё выразительнее.

Однажды, на одной из выставок, меня спросила журналистка местной газеты: “А печатная графика, она всегда такая драматичная”. На самом деле нет. Дело в том, что при печати лист даёт линии, пятна, текстуры достаточно лаконичные по силуэту, стилизованные, и сам рисунок получается не такой тонкий, не такой реалистичный, как при рисовании обычным карандашом. Это добавляет драматизма, особенно при печати чёрной краской. Визуального такого драматизма. Но вариации могут быть разные.

Для меня, когда я работаю над художественным образом, повышенная контрастность повышенная чувственность она важна, поэтому я применяю максимально простой, максимально тёмный, максимально бесцветный чёрный. Я считаю, что для работ, над которыми я тружусь прямо сейчас, именно такая плотная чернота при печати, она важна.

Я говорю об искусстве, искусстве танца своими работами. Но это всё-таки труд, труд колоссальный физический и душевный. И надрыв, творческая самоотдача, передаётся лучше всего через динамику чёрного и белого, через передачу элементов максимально тёмных и максимально светлых, в разных конфигурациях и пропорциях, разной ритмической структурой и жёстких по рисунку.

Я сейчас считаю, что эта техника и эта тема, они хороши в сочетании. И пластика, которую я выбираю на данный момент, она органична технике линогравюры. Поэтому я работаю именно в ней. Как бы не было сложновато физически, потому, что нужно накатывать краску. Печатая, прогонять лист под прессом на станке, либо печатать вручную. Я последние работы печатаю именно вручную, потому, что они большие по размеру, это работы 1 метр на 1 метр. Конечно, ни один станок печатный, офортный станок, не возьмёт, потому, что максимальный вал станка равен метру, а на листе нужны ещё поля и поля для обрезки.

Но это ощущение тела в статике и динамике, ощущение построения образности через пластику тела, оно как раз помогает зрителю ощутить гармонию благодаря этому формату. Поэтому работа в техниках гравюры - то, что мне сейчас нужно, удобно, ну и, как мне кажется, интересно.

Кроме того, есть в гравюре особая магия, когда придумываешь сюжет, думая о том, как он будет выполнен, максимально стараешься предусмотреть все технические возможности резцов, штихелей, качество доски, качество краски и предусмотреть, как это будет выглядеть на печати. Но предусмотреть всё полностью не получается. Поэтому даже в эскизе изображение очень условное, потому как основной творческий процесс идёт при гравировке. Когда доска гравируется, есть некоторая случайность.

Сор, попавший в доску, характерный рез, потому, что исправить на гравировальной доске очень сложно, практически невозможно. Каждый штрих, каждый разрез, каждый элемент выбраный штихелем делается раз и навсегда, здесь нет права на ошибку, поэтому полностью один в один скопировать эскиз не получится. Потому, что как нарисовать два одинаковых рисунка? Невозможно. Всегда есть доля случайности, и при печати накладывается элемент волшебства. Когда на, казалось бы, безликую доску накатывается краска.

Какие-то части проявляются, какие-то уходят в глубину. И печать выдаёт при получении оттиска совершенно иногда неожиданные эффекты, которые сложно было предсказать вообще. Иногда они работают в плюс, иногда они работают в минус, но в любом случае доску можно править, доводить до нужного состояния, чтобы оттиски получились такие, какие именно автору нужны. Это то самое интересное. Потому, как работа над рисунком - это такой процесс, управляемый, можно исправить ластиком, можно взять карандаш помягче. В гравюре, минимальными средствами, можно получить максимальную выразительность, и это здорово.